В 1815 году русским царём-триумфатором, при содействии которого появилась конституция реставрированного королевства Франция – Хартия 4 июня 1814 года Людовика XVIII (1755—1824) – Александром I была дарована конституция Царству Польскому вместе с множеством государствообразующих свобод, как, например, собственная армия и самостоятельность в экономических делах. Разве может страна, действительно исповедующая враждебность ко всему свободному и прогрессивному, пойти на такой отважный шаг по отношению к народу, присоединившемуся к завоевательному походу Наполеона в 1812 году?

В посленаполеоновской Испании реставрированная на престоле династия Бурбонов восстановила институт Инквизиции и отменила Конституцию 1812 года, считавшейся одной из самых либеральных конституций Европы.

В 1837 году в немецком королевстве Ганновер была отменена конституция, так называемая «Основной закон государства» от 1833 года. «Основной закон государства» (какая ирония!) был упразднён королём Эрнстом Августом I (1771—1851). Противники сего действа – цвет университетской, научной элиты королевства, получившие прозвище «Гёттингенская семёрка» (в их числе был один из знаменитых братьев Гримм) за открытое выступление против своего правителя-тирана – были лишены своих прав и занимаемых постов, после чего подвергнуты изгнанию из страны.

Несмотря на вполне серьезный конституциональный настрой Александра I, который из войны с Наполеоном вышел самым могущественным человеком Европы, у него не вышло в полной мере реализовать идеи конституционализма в послевоенной Европе. К середине XIX века реакция, в том числе и антиконституционная со стороны европейских правительств, привела сначала к Июльской Революции во Франции 1830 года (т.н. Три Славных Дня), а затем и к потрясениям 1848 года. Особенно сильны были реакционные процессы в германских землях. Большую роль в неудавшейся реализации идей Царя Александра играл им же созданный Священный Союз европейских государей, учрежденный во время Венского конгресса 1814—1815 гг. и просуществовавший до начала Крымской войны. Он то и стал одной из опорных точек русофобской критики со стороны Европейских держав. Обвиняя императора в «пустом мистицизме», опасаясь его либеральных устремлений во внешней политике в Европе, которая была вынуждена убить собственное дитя – революцию – европейские правители в лучших традициях политики «двойных стандартов» ловко использовали новые политические механизмы в собственных интересах. Представляя Священный Союз как институт политической гегемонии Российской империи в Европе, его активные участники, такие как министр иностранных дел, канцлер Австрийской империи Клеменс фон Меттерних (1773—1859), использовали его в качестве правовой и политической базы для утверждения собственного влияния в регионе, зачастую ставя Россию в беспомощное положение, и чем дальше – тем больше.

В марте 1820 года в Испании разразилась революция, в ходе которой испанский король восстановил Испанскую конституцию 1812 года, которая на тот момент считалась образцовой правовой либеральности. Цепная реакция не заставила себя ждать, и в июле 1820 года в Королевстве обеих Сицилий также начались требования либеральных реформ, в ответ на что неаполитанский монарх торжественно присягнул на верность конституции, после чего было сформировано Временное правительство. В октябре 1820 в городе Троппау (чешск. – Опава) был созван конгресс Священного Союза, инициированный Клеменсом фон Меттернихом. Целью конгресса стало решение судьбы революционного Неаполя: Меттерних настаивал на вводе австрийских войск в Италию. В января 1821 года (в совокупности два конгресса длились почти восемь месяцев) Меттернихом был созван второй конгресс, место проведения которого было снова выбрано в Австрии, на этот раз в городе Лайбах (современная столица Словении – Любляна). Главными решениями конгресса, пролоббированными в первую очередь австрийской стороной, стали отмена неаполитанской конституции и ввод австрийских войск в Италию для «наведения порядка». Учитывая полученные Австрией после победы над Наполеоном богатейшие итальянские земли – почти вся северная Италия, площадь областей которых суммарно составляла 71232 кв.км., подобные меры выглядело как политическое «добивание» и «доламывание» целого региона. Инициативы австрийского канцлера были поддержаны и министром иностранных дел Великобритании Робертом Каслри (1769—1822). Последний был идейным соперником русского политического влияния: во время Отечественной войны 1812 он был против оказания какой-либо помощи России со стороны Великобритании, а на Венском конгрессе втайне договорился с австрийской и французской сторонами о содействии против России в рамках Священного Союза.

В личном разговоре канцлер Австрийской империи уговорил русского царя не выступать в защиту восставших против османского владычества греков, чьё Восстание 1821 года окончилось независимостью Греции в 1832 году. Таким образом, Австрия и Франция, заручившись поддержкой европейских дворов, подавили две либеральных революции, революционное восстание в Пьемонте, а восставшую против османского ига Грецию бросили на произвол судьбы.

Так действительно ли Россия была враждебна свободе и прогрессу и вторгалась в «комфортные зоны» европейской политики, как нежданная туча? Или же Европа была тучей для себя самой?