Российская империя и самодержавная власть как её главенствующий, центральный принцип всегда форматировались исходя из того, какой человек восседает на имперском престоле. Всё восходило к личности этого человека. Российская империя сборки Екатерины II – русская модификация «Просвещенного абсолютизма» – была собрана ею самой под себя саму, так же, как и первоначальная модель империи была собрана Петром Великим под стать Петру Великому. И ей, так же, как и первому императору Всероссийскому, будущее ведомого ею государства представлялось неопределенным, смутным и тревожным. Незадолго до своей смерти Екатерина напишет следующие строки:
«Не вем (ведаю – ред.), ради ково тружусь и мои труды и попеченье и горячею к пользы империи радении не будет ли тщетны. Понеже вижу, что моё умоположение не могу учинить в наследственное».
Вся та гармония, которая так долго выстраивалась Екатериной на протяжении её правления, все те нововведения, были ли они реализованы или остались на стадии проекта, самопозиционирование её как монарха, которое транслировалось как внутрь державы, так и во вне её – всё это работало на неё одну. В ситуации самодержавия, в системе которого не были прописаны права и обязанности монарха, страна находилась в полной зависимости от воли случая. Самодержец, пришедший на смену своему предшественнику, мог одним своим словом отменить указы и положения последнего вне зависимости от пользы, которую государство могло с них иметь. Престол путём интриг, заговоров, а то и через прямой вооруженный переворот может оказаться в руках того, кто не будет иметь на то достаточных прав. Только если в 1762 году таким человеком посчастливилось стать ей самой, то в будущем, которое она себе мыслила, мог появиться некто, способный погубить всё то, чему она посвятила свою жизнь.
Конец правления Екатерины был омрачен не только беспокойными думами о непередаваемом по наследству «умоположении». Во Франции, с которой Россию связывали десятилетия непростых отношений, от «холодной войны» до горячей дружбы, разразилась Революция, которая застала врасплох все европейские государства без исключения.
Екатерина начала «охоту на ведем», следствием которой стали репрессии по отношению к А. Н. Радищеву за его книгу «Путешествие из Петербурга в Москву». Автору и его произведению императрица вынесла безапелляционный приговор: «Тут рассеивание заразы французской: отвращение от начальства». Директор петербургской таможни Александр Николаевич Радищев был арестован, заточен в крепость, а затем приговорен к смертной казни, заменённой ссылкой в Сибирь. Начались гонения на деятелей русского просвещения, у которых были связи среди масонов. На «книжные дела» с ужасом взирали те, кто помнит Екатерину – ревнительницу свобод, искусств и ценностей гуманизма.
Российская сырьевая экономика, ориентированная на экспорт, постепенно начинала уступать в конкуренции с Британской империей. Османская Порта готовилась к новой войне. Пожар Французской революции полыхал пугающе ярким пламенем.
Золотой век империи с её блестящими победами, политическими, культурными и экономическими успехами начал плавно погружаться в тишину перед грядущей бурей.